Нобелевский прогноз 2015
Oct. 5th, 2015 01:45 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
ksoninОдна из основных проблем с составлением Нобелевского прогноза, что он не особенно меняется год от года. Учёный, который был реальным претендентом в прошлом году, может выпасть из круга претендентов по двум причинам – во-первых, потому что может получить премию; во-вторых, потому что может умереть. В отличие от естественных наук, где бывали лауреаты «одного прорыва», Нобелевские претенденты по экономической науке – это люди, которые поменяли ход науки как минимум два-три десятилетия назад; соответственно, за прошедший год ничего с научной репутацией произойти не может.
В предыдущие год я пользовался этим – год от года список принципиально не меняется, но сейчас решил его серьёзно обновить. Действительно - смысл моего прогноза, в частности, в том, чтобы читатель мог, пойдя по ссылке, узнать, чем занимались и занимаются титаны нашей науки. Там каждая статья - интереснейшее чтение! Так что читайте прогнозы - довольно удачные! - предыдущих лет, чтобы узнать, за что могут получить премию Авинаш Диксит и Элханан Хелпман, Энн Крюгер и Мартин Фельдстайн… А в этом году прогноз такой
(1) Дарон Асемоглу (МТИ) и Джеймс Робинсон (Чикаго) за исследование роли институтов в экономическом развитии. Я уже писал два года назад мини-обзор научных работ, на которые опирается популярная книжка Why Nations Fail – это лишь малая часть исследований Дарона и Джима, которые, можно сказать, создали современную институциональную экономику, сменившую "новую институциональную экономику" Норта и Фогеля. (Как сказал по тому же адресу, но другому поводу нобелевский лауреат Роберт Солоу - "рядом с этим [учебником Асемоглу по теории роста] я чувствую себя как, наверное, чувствовали бы себя братья Райт рядом с современным авиалайнером." Вот и новые институционалисты так cебя чувствуют.)
Трудность с этим прогнозом состоит в том, что Дарон, конечно, может получить Нобелевскую премию и в другой комбинации. Например, вместе с Полом Ромером (см. ниже) или Робертом Барро за теорию роста - основной вклад Асемоглу состоит в исследованиях "направленного технологического развития". До него технологическое развитие (как фактор роста) всегда анализировалось как нечто, затрагивающее экономику в целом, а не отдельно разные сектора. Например, совсем не очевидно, как влияет технологическое развитие на зарплаты низкоквалифицированных и высококвалифицированных рабочих. Стоит задуматься - и будет видно, что может быть и вверх, и вниз, а у Дарона есть модели, равновесия в которых очень хорошо описывают результаты имеющихся естественных экспериментов (см. полу-популярное эссе Роберта Шиммера, в котором описывается основной вклад Асемоглу в этой области).
Асемоглу и Робинсон могут получить премию и за политическую экономику. С другой стороны, эту премию трудно было бы представить без Андрея Шлейфера (который также мог бы получить премию и за целый ряд других областей), Альберто Алезины (оба - Гарвард) и Гвидо Табеллини из Боккони. (Но как можно дать премию Табеллини, не дав её его постоянному соавтору Торстену Перссону, что невозможно - Торстен - секретарь комитета, присуждающего премии.)
(2) Пол Ромер (Нью-Йоркский университет) и Роберт Барро (Гарвард) за исследования современного экономического роста. Это - повтор прошлогоднего, но, мне кажется, всё как-то идёт к премии за теорию роста. Три года назад был "Нобелевский симпозиум" про рост, а это один из немногих надёжных признаков. Ромер построил первую модель эндогенного - движимого техническим прогрессом - экономического роста; без этих моделей невозможно было бы объяснить рост развитых стран во второй половине ХХ века, Барро, помимо теории, много сделал в эмпирике роста. (С точки зрения "фронта" науки межстрановые регрессии, может, и "обоз", но понимать мы определенно понимаем гораздо больше.) И Пол, и Боб - не только выдающиеся учёные, но и яркие, бескомпромиссные публицисты - в их блогах и колонках можно прочитать и про конкретные вопросы экономической политики, и критику собратьев по академическому цеху. За публицистику, конечно, научных премий не дают, но всё же.
(3) Джон Лист (Чикаго) и Чарльз Мански из NWU за проверку, с помощью экспериментальных методов, базовых моделей экономической науки. C одной стороны, "проверка", пусть даже с помощью самых современных методов, базовых моделей и положений - дело, по определению, скромное. С другой стороны, Лист - один из безусловных лидеров революции XXI века в экономической науке, когда эксперименты - не только естественные (которые были всегда), но и полевые с лабораторными стали важнейшим полем деятельности. Я бы даже "полевые эксперименты" - главную специализацию Листа - особенно бы выделил, потому что это самый очевидный и простой инструмент, с помощью которого можно тестировать - есть ли причинно-следственная связь, предсказанная теорией и не вызвана ли корреляция, которую мы наблюдаем в данных, обратной или двусторонней зависимостью.
Что такое полевой эксперимент? Вместо лаборатории (за лабораторные эксперименты получил Нобелевскую премию 2002 года Вернон Смит) используется что-то, что проводится в реальной жизни и без всякого эксперимента, но к этому добавляется специальная компонента - например, правильно подобранная "случайность". Скажем, правительство решает ввести новую образовательную программу. Если ввести её во всех школах, нельзя будет определить, повлияла ли эта программа на успеваемость (и в какую сторону). Если ввести её в "пилотных" школах, то будет трудно на основе "пилота" определить, как она будет работать в других школах, потому что может оказаться, что выборка "пилотных" школ оказалась непредставительной по отношению ко всем школам - относительно этой новой программы. (Это может быть сложно - понять, представительной будет выборка или нет.) У нас в стране оценку программ (это относится к любым массовым проектам) с помощью рандомизированных экспериментов не проводят, а зря - это примерно такое же отставание в технологическом плане, как если бы чиновникам запретили пользоваться мобильной связью. (Жизнь бы продолжилась, но эффективность бы снизилась.)
Домашняя страничка Листа - бесконечный источник примеров полевых экспериментов, которые можно использовать в преподавании вводных курсов экономики (и Лист очень советует это делать).
Thomson Reuters, прогнозирующая Нобелевские премии на основе цитирования (что непросто, потому что в экономике у всех реальных претендентов - огромное цитирование), в этом году назвала одним кандидатом - Листа, а другим (отдельным) - Мански, а я бы их, пожалуй, объединил, потому что Мански, может, и меньше времени и сил уделяет собственно экспериментам, но проблемы, над которыми он всеми способами бьется - те же самые: если мы видим в данных какую-то связь, корреляцию, то как установить, что является следствием, а что причиной?
(4) Роберт Таунсенд (МТИ) - за прикладной анализ проблем экономического развития. За последние двадцать лет развитие стали лучше понимать не только на макро (как Асемоглу и Робинсон), но и на микро уровне. Таунсенд - один из пионеров и самых глубоких исследователей того, как влияет, например, доступ к финансам в странах (лучше сказать, в деревнях) Юго-Восточной Азии на экономическое развитие. Более известные и популярные исследователи этой области - скорее, его ученики.
(5) Оливье Бланшар (МТИ), Стэнли Фишер (ФРС), Грегори Мэнкью и Кеннет Рогофф (оба - Гарвард). Да, да, я знаю, что четырём человекам сразу премию за исследование и практическое применение макроэкономических моделей дать не могут. Что ж, выбирайте любых троих по вкусу. Наверное, в интеллектуальном плане это самые влиятельные макроэкономисты в мире. Рогофф, самый, наверное, дорогостоящий спикер из академических экономистов - впрочем, я уже рассказывал историю о том, как он спросил нас за ужин - были ли на его лекции в РЭШ руководители ЦБ и министерства финансов? - и, узнав, что нет, сказал - "вот странно, они платят 15,000 за место на моём семинаре, а ведь это в точности те же слайды и та же самая лекция", международный гроссмейстер и популярный автор "This Time is Different".
По учебнику Мэнкью учится экономике весь мир (и именно с него лучше всего начинать), он - заметный "голос" в стане республиканских экономистов, но также и автор невероятного числа (400?) статей, среди которых моя (и, по-моему, многих экономистов) любимая начинается со слов "This paper takes Robert Solow seriously," создатель, среди прочего, "нового кейнсианства". А учился я макроэкономике по (аспирантскому) учебнику как раз Бланшара и Фишера, которые были учителями половины, по-моему, центробанковских экономистов в мире (включая и наш). Про Бланшара сегодня, в связи с его уходом с поста главного экономиста МВФ, была хорошая статья со странным названием в Washington Post. И Кругман, и Мэнкью порекомендовали её в своих блогах, а это дорого стоит - в публицистических вопросах Кругман и Мэнкью почти всё время оппонируют. Но, мне кажется, премия макроэкономистам - особенно специалистам по монетарной экономике, давно напрашивается.
Эх, не хотелось бы мне стоять перед таким отличными вариантами. А ведь есть и пятый - Бен Бернанке (Брукингс), заслуживающий премии в этой теме. Не за председательство в ФРС, за время которого ему пришлось, столкнувшись с крайне необычными обстоятельствами, действовать в соответствии с теорией и историей. (В бакалаврском учебнике по макро, по которому я двадцать лет назад учился на первом курсе РЭШ, "ловушка ликвидности" упоминалась, кажется, в сноске - теоретический изыск, относящийся к далекому, несколько десятилетий, прошлому). И это при том, что море "практиков" - далеко не только из-за того, что они защищали чьи-то интересы, большинство просто по неспособности понять, как устроен мир - вопило о том, что деятельность ФРС приведёт к высокой инфляции. Но Бернанке заслуживает премии не за руководство, пусть выдающееся, ФРС - за это дают ордена, за это приглашают выступать на форумах и, главное, слушают. Его премия была бы за исследования истории денежной политики (да, это новое качество по сравнению с тем, за что получил премию Милтон Фридман). И, значит, Бланшар с Фишером, в принципе, могли бы быть с Бернанке в одной лодке.
В предыдущие год я пользовался этим – год от года список принципиально не меняется, но сейчас решил его серьёзно обновить. Действительно - смысл моего прогноза, в частности, в том, чтобы читатель мог, пойдя по ссылке, узнать, чем занимались и занимаются титаны нашей науки. Там каждая статья - интереснейшее чтение! Так что читайте прогнозы - довольно удачные! - предыдущих лет, чтобы узнать, за что могут получить премию Авинаш Диксит и Элханан Хелпман, Энн Крюгер и Мартин Фельдстайн… А в этом году прогноз такой
(1) Дарон Асемоглу (МТИ) и Джеймс Робинсон (Чикаго) за исследование роли институтов в экономическом развитии. Я уже писал два года назад мини-обзор научных работ, на которые опирается популярная книжка Why Nations Fail – это лишь малая часть исследований Дарона и Джима, которые, можно сказать, создали современную институциональную экономику, сменившую "новую институциональную экономику" Норта и Фогеля. (Как сказал по тому же адресу, но другому поводу нобелевский лауреат Роберт Солоу - "рядом с этим [учебником Асемоглу по теории роста] я чувствую себя как, наверное, чувствовали бы себя братья Райт рядом с современным авиалайнером." Вот и новые институционалисты так cебя чувствуют.)
Трудность с этим прогнозом состоит в том, что Дарон, конечно, может получить Нобелевскую премию и в другой комбинации. Например, вместе с Полом Ромером (см. ниже) или Робертом Барро за теорию роста - основной вклад Асемоглу состоит в исследованиях "направленного технологического развития". До него технологическое развитие (как фактор роста) всегда анализировалось как нечто, затрагивающее экономику в целом, а не отдельно разные сектора. Например, совсем не очевидно, как влияет технологическое развитие на зарплаты низкоквалифицированных и высококвалифицированных рабочих. Стоит задуматься - и будет видно, что может быть и вверх, и вниз, а у Дарона есть модели, равновесия в которых очень хорошо описывают результаты имеющихся естественных экспериментов (см. полу-популярное эссе Роберта Шиммера, в котором описывается основной вклад Асемоглу в этой области).
Асемоглу и Робинсон могут получить премию и за политическую экономику. С другой стороны, эту премию трудно было бы представить без Андрея Шлейфера (который также мог бы получить премию и за целый ряд других областей), Альберто Алезины (оба - Гарвард) и Гвидо Табеллини из Боккони. (Но как можно дать премию Табеллини, не дав её его постоянному соавтору Торстену Перссону, что невозможно - Торстен - секретарь комитета, присуждающего премии.)
(2) Пол Ромер (Нью-Йоркский университет) и Роберт Барро (Гарвард) за исследования современного экономического роста. Это - повтор прошлогоднего, но, мне кажется, всё как-то идёт к премии за теорию роста. Три года назад был "Нобелевский симпозиум" про рост, а это один из немногих надёжных признаков. Ромер построил первую модель эндогенного - движимого техническим прогрессом - экономического роста; без этих моделей невозможно было бы объяснить рост развитых стран во второй половине ХХ века, Барро, помимо теории, много сделал в эмпирике роста. (С точки зрения "фронта" науки межстрановые регрессии, может, и "обоз", но понимать мы определенно понимаем гораздо больше.) И Пол, и Боб - не только выдающиеся учёные, но и яркие, бескомпромиссные публицисты - в их блогах и колонках можно прочитать и про конкретные вопросы экономической политики, и критику собратьев по академическому цеху. За публицистику, конечно, научных премий не дают, но всё же.
(3) Джон Лист (Чикаго) и Чарльз Мански из NWU за проверку, с помощью экспериментальных методов, базовых моделей экономической науки. C одной стороны, "проверка", пусть даже с помощью самых современных методов, базовых моделей и положений - дело, по определению, скромное. С другой стороны, Лист - один из безусловных лидеров революции XXI века в экономической науке, когда эксперименты - не только естественные (которые были всегда), но и полевые с лабораторными стали важнейшим полем деятельности. Я бы даже "полевые эксперименты" - главную специализацию Листа - особенно бы выделил, потому что это самый очевидный и простой инструмент, с помощью которого можно тестировать - есть ли причинно-следственная связь, предсказанная теорией и не вызвана ли корреляция, которую мы наблюдаем в данных, обратной или двусторонней зависимостью.
Что такое полевой эксперимент? Вместо лаборатории (за лабораторные эксперименты получил Нобелевскую премию 2002 года Вернон Смит) используется что-то, что проводится в реальной жизни и без всякого эксперимента, но к этому добавляется специальная компонента - например, правильно подобранная "случайность". Скажем, правительство решает ввести новую образовательную программу. Если ввести её во всех школах, нельзя будет определить, повлияла ли эта программа на успеваемость (и в какую сторону). Если ввести её в "пилотных" школах, то будет трудно на основе "пилота" определить, как она будет работать в других школах, потому что может оказаться, что выборка "пилотных" школ оказалась непредставительной по отношению ко всем школам - относительно этой новой программы. (Это может быть сложно - понять, представительной будет выборка или нет.) У нас в стране оценку программ (это относится к любым массовым проектам) с помощью рандомизированных экспериментов не проводят, а зря - это примерно такое же отставание в технологическом плане, как если бы чиновникам запретили пользоваться мобильной связью. (Жизнь бы продолжилась, но эффективность бы снизилась.)
Домашняя страничка Листа - бесконечный источник примеров полевых экспериментов, которые можно использовать в преподавании вводных курсов экономики (и Лист очень советует это делать).
Thomson Reuters, прогнозирующая Нобелевские премии на основе цитирования (что непросто, потому что в экономике у всех реальных претендентов - огромное цитирование), в этом году назвала одним кандидатом - Листа, а другим (отдельным) - Мански, а я бы их, пожалуй, объединил, потому что Мански, может, и меньше времени и сил уделяет собственно экспериментам, но проблемы, над которыми он всеми способами бьется - те же самые: если мы видим в данных какую-то связь, корреляцию, то как установить, что является следствием, а что причиной?
(4) Роберт Таунсенд (МТИ) - за прикладной анализ проблем экономического развития. За последние двадцать лет развитие стали лучше понимать не только на макро (как Асемоглу и Робинсон), но и на микро уровне. Таунсенд - один из пионеров и самых глубоких исследователей того, как влияет, например, доступ к финансам в странах (лучше сказать, в деревнях) Юго-Восточной Азии на экономическое развитие. Более известные и популярные исследователи этой области - скорее, его ученики.
(5) Оливье Бланшар (МТИ), Стэнли Фишер (ФРС), Грегори Мэнкью и Кеннет Рогофф (оба - Гарвард). Да, да, я знаю, что четырём человекам сразу премию за исследование и практическое применение макроэкономических моделей дать не могут. Что ж, выбирайте любых троих по вкусу. Наверное, в интеллектуальном плане это самые влиятельные макроэкономисты в мире. Рогофф, самый, наверное, дорогостоящий спикер из академических экономистов - впрочем, я уже рассказывал историю о том, как он спросил нас за ужин - были ли на его лекции в РЭШ руководители ЦБ и министерства финансов? - и, узнав, что нет, сказал - "вот странно, они платят 15,000 за место на моём семинаре, а ведь это в точности те же слайды и та же самая лекция", международный гроссмейстер и популярный автор "This Time is Different".
По учебнику Мэнкью учится экономике весь мир (и именно с него лучше всего начинать), он - заметный "голос" в стане республиканских экономистов, но также и автор невероятного числа (400?) статей, среди которых моя (и, по-моему, многих экономистов) любимая начинается со слов "This paper takes Robert Solow seriously," создатель, среди прочего, "нового кейнсианства". А учился я макроэкономике по (аспирантскому) учебнику как раз Бланшара и Фишера, которые были учителями половины, по-моему, центробанковских экономистов в мире (включая и наш). Про Бланшара сегодня, в связи с его уходом с поста главного экономиста МВФ, была хорошая статья со странным названием в Washington Post. И Кругман, и Мэнкью порекомендовали её в своих блогах, а это дорого стоит - в публицистических вопросах Кругман и Мэнкью почти всё время оппонируют. Но, мне кажется, премия макроэкономистам - особенно специалистам по монетарной экономике, давно напрашивается.
Эх, не хотелось бы мне стоять перед таким отличными вариантами. А ведь есть и пятый - Бен Бернанке (Брукингс), заслуживающий премии в этой теме. Не за председательство в ФРС, за время которого ему пришлось, столкнувшись с крайне необычными обстоятельствами, действовать в соответствии с теорией и историей. (В бакалаврском учебнике по макро, по которому я двадцать лет назад учился на первом курсе РЭШ, "ловушка ликвидности" упоминалась, кажется, в сноске - теоретический изыск, относящийся к далекому, несколько десятилетий, прошлому). И это при том, что море "практиков" - далеко не только из-за того, что они защищали чьи-то интересы, большинство просто по неспособности понять, как устроен мир - вопило о том, что деятельность ФРС приведёт к высокой инфляции. Но Бернанке заслуживает премии не за руководство, пусть выдающееся, ФРС - за это дают ордена, за это приглашают выступать на форумах и, главное, слушают. Его премия была бы за исследования истории денежной политики (да, это новое качество по сравнению с тем, за что получил премию Милтон Фридман). И, значит, Бланшар с Фишером, в принципе, могли бы быть с Бернанке в одной лодке.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2015-10-05 09:58 am (UTC)Особенно Рогофф. Это, пожалуй, самая дорогостоящая ошибка в Excel именно из-за "практического применения".
no subject
Date: 2015-10-05 02:51 pm (UTC)no subject
Date: 2015-10-05 01:53 pm (UTC)no subject
Date: 2015-10-05 02:51 pm (UTC)no subject
Date: 2015-10-05 04:36 pm (UTC)С.Фишер - действующий крупный чиновник, это порождает определенную двусмысленность при его награждении. Хотя если в составе группы, то воспримется не так остро.
Явная политическая ангажированность Г. Мэнкью тоже не в плюс ему, имхо.
Может ли Рогофф получить премию без К. Рейнхарт?
Д. Асемоглу нельзя давать премию - еще слишком молод:), это может его демотивировать))).
Таким нехитрым способом исключаю пп. 1) и 5)
no subject
Date: 2015-10-05 07:54 pm (UTC)Если банк "too big to fail", то его, понятно, нельзя не спасти. Им не нужно давать появляться, так при Бернанке и не появилось.
Основные достижения Рогоффа не связаны с Рейнхарт.
Асемоглу - ровесник Листа и не так уж он молод.
no subject
Date: 2015-10-05 07:35 pm (UTC)no subject
Date: 2015-10-05 07:43 pm (UTC)же?
no subject
Date: 2015-10-06 07:49 am (UTC)Пробежался по WNF Асемоглу-Робинсона - возникло странное ощущение. Оперируя терминами другого исследователя, в позиции авторов усматривается, что вовлечение - это хорошо, а отчуждение - это плохо.
То есть, отбрасывая вопрос, что тот набор правил, которые Маркс предполагал применять для преодоления отчуждения, оказался не вполне пригодным, фактически А-Р говорят точно о том же - о необходимости преодоления (снятия) отчуждения?
no subject
Date: 2015-10-07 03:58 am (UTC)no subject
Date: 2015-10-07 04:40 am (UTC)А между тем в 1989 году у Набиуллиной, Кузьминова, Радаева и Субботиной вышла книжка "Отчуждение труда - история и современность"...
Ваш последний работодатель, между прочем :)
(Насколько знаю, в основу была положена незащищенная диссертация Эльвиры Сахипзадовны)
no subject
Date: 2015-10-07 04:58 am (UTC)no subject
Date: 2015-10-07 05:46 am (UTC)В общем, есть такие необычные в традиционном понимании компании, в которых, ежели оперировать терминами АР, инклюзивность прописана на микроуровне. В общем, они самоуправляемы.
Не знаю, знакомы Вы с работами такого исследователя менеджмента, как Гэри Хэмел, но в его одной из последних книг "What Matters Now" приведены несколько подобных интереснейших кейсов. Это, например, компания Gore@associates и компания Morning Star.
Вот тут - http://www.managementexchange.com/story/colleague-letter-understanding-replacing-jobs-commitments
например, есть небольшое описание того, как происходит взаимодействие между коллегами компании (в Gore все сотрудники называются партнерами, в Morning Star - коллегами).
Система, на мой взгляд, удивительная. При том, что компания вроде бы частная, но "коллеги" сами принимают решения и даже принимают решения о зарплате. Т.е. поле для исследования вопросов отделения собственности от контроля, вопросов credible commitments на мой взгляд - море!
В общем, хотелось бы с Вами посоветоваться - к кому в ВШЭ можно попробовать пристать, чтобы проконсультироваться по вопросу теоретико-игрового моделирования подобных структур управления? Кого это может заинтересовать?
Заранее спасибо.
no subject
Date: 2015-10-07 05:56 am (UTC)no subject
Date: 2015-10-07 08:04 am (UTC)А как Вы сами (в первом приближении) оцениваете перспективы подобных практик и подобных исследований?
Что-то можете сами посоветовать?
no subject
Date: 2015-10-07 04:49 am (UTC)no subject
Date: 2015-10-07 03:40 pm (UTC)no subject
Date: 2015-10-07 03:53 pm (UTC)no subject
Date: 2015-10-07 03:58 pm (UTC)он пользу приносит
no subject
Date: 2015-10-07 04:06 pm (UTC)no subject
Date: 2015-10-09 08:58 am (UTC)no subject
Date: 2015-10-09 02:28 pm (UTC)У Ариэля Рубинштейна шансы есть, но небольшие. На мой взгляд, есть люди (часть из них я перечислил), которые внесли более значительный вклад в экономическую науку.
У Авнера Грейфа есть шанс, если Нобелевский комитет захочет поддержать применение экономического анализа в исторических исследованиях (что не исключено).
no subject
Date: 2015-10-09 10:31 am (UTC)no subject
Date: 2015-10-09 02:30 pm (UTC)no subject
Date: 2015-10-12 11:28 am (UTC)Таким фрикам, как Глазин и Хазьев, даже "Шнобелевка" не полагается (там надо, чтоб хоть какой-то смысл был в речениях и писаниях).
no subject
Date: 2015-10-12 08:57 am (UTC)no subject
Date: 2015-10-12 11:29 am (UTC)no subject
Date: 2015-10-12 11:57 am (UTC)no subject
Date: 2015-10-12 06:56 pm (UTC)Вы про хозяина журнала или про Нобелевский комитет? :))
Впрочем, разницы никакой...
no subject
Date: 2015-10-12 07:13 pm (UTC)no subject
Date: 2015-10-12 07:53 pm (UTC)