В рубрику "Он поёт по утрам в клозете"
Apr. 2nd, 2010 02:49 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
ksoninПо мотивам вчерашней лекции Михаила Гельфанда, одного из самых известных в мире российских биологов моего поколения, в Политехническом музее.
В которой уже раз завидую биологам - какая у них большая, молодая, внимательная и вдумчивая аудитория! Позапрошлым летом на лекции Уотсона (из Уотсона и Крика) сотням людей не хватило места в зале Дома учёных. Вчера, конечно, зал был чуть меньше, но всё же на пару сотен мест, а слушатели стояли в дверях и проходах. На московские лекции учёных-экономистов, не в меньшей степени перевернувших наше представление об окружающем мире, чем Уотсон и Крик, приходит куда меньше народу.
Моё объяснение этого феномена состоит в том, что по историческим причинам выпускники наших школ знают биологию, химию, физику куда лучше, чем экономическую науку и, соответственно, куда с большим трудом чувствуют разницу между крупными учёными и болтунами от экономической науки. Болтун от биологии или физики (а их не меньше) не продержится и десяти минут перед аудиторией, которая учила этот предмет пять лет по нескольку раз в неделю по классическим школьным учебникам с квалифицированными учителями. Школьная программа позволяет продвинутому школьнику понимать, в чём состоит вклад сегодняшних Нобелевских лауреатов по этим предметам.
А по экономической науке - не позволяет. То есть это в нашей стране, в которой традиция в экономической науке была прервана на семьдесят лет, не позволяет. Вчерашний или сегодняшний школьник (сегодня на лекции были и такие, и такие, и постарше, и ещё постарше) приходит и не видит разницы между болтуном-самоучкой и Нобелевским лауреатом. Они ему кажутся одинаково интересными или одинаково неинтересными. В предмете, в котором человек разбирается - хотя бы на уровне хорошего школьного курса, так не бывает - качество и класс работ и людей виден. Неудивительно, что в странах, где традиция экономической науки не прерывалась на десятилетия и где есть традиции экономического образования, процент болтунов в биологии, физике, медицине и экономике различается совсем не так радикально, как у нас. (Да, если кто-то думает, что экономика - это самый "уязвимый" для невежества предмет, вспомните о медицине. Или о социологии.)
Так. На Нобелевского лауреата по экономике - и как раз на человека, работы которого вывели-помогли вывести наше представление о поведении человека и фирмы на качественно новый уровень - можно будет посмотреть в мае. Эрик Маскин, которому полюбилась, похоже, Москва, прочтёт три лекции памяти Цви Грилихеса в РЭШ (спасибо фонду "Династия"!). В Москве, где есть десятки вузов с экономическими специальностями и где проходят на нормальном уровне 2-3 научных семинара в неделю во всём городе (то есть голод на такого рода события должен быть огромный) его лекции должны были бы собирать полные залы. Пустые места в зале на открытой лекции Нобелевского лауреата по экономике (а они будут) - это свидетельство того, что выпускники и студенты этих вузов, не говоря об аспирантах и профессорах, не доучились даже до того, чтобы понять, как мало они знают, раз лекция известного учёного кажется им малоинформативной.
Нобелевская премия и непонимание - это гениям. А у меня задача куда более скромная. Собрать 15 апреля в Политехническом музее в серии "Публичных лекций" Polit.ru такую же аудиторию, как у Михаила сегодня. А это, как показывают вышеприведённое рассуждение, совсем непростая задача. Скромная, но непростая.
В которой уже раз завидую биологам - какая у них большая, молодая, внимательная и вдумчивая аудитория! Позапрошлым летом на лекции Уотсона (из Уотсона и Крика) сотням людей не хватило места в зале Дома учёных. Вчера, конечно, зал был чуть меньше, но всё же на пару сотен мест, а слушатели стояли в дверях и проходах. На московские лекции учёных-экономистов, не в меньшей степени перевернувших наше представление об окружающем мире, чем Уотсон и Крик, приходит куда меньше народу.
Моё объяснение этого феномена состоит в том, что по историческим причинам выпускники наших школ знают биологию, химию, физику куда лучше, чем экономическую науку и, соответственно, куда с большим трудом чувствуют разницу между крупными учёными и болтунами от экономической науки. Болтун от биологии или физики (а их не меньше) не продержится и десяти минут перед аудиторией, которая учила этот предмет пять лет по нескольку раз в неделю по классическим школьным учебникам с квалифицированными учителями. Школьная программа позволяет продвинутому школьнику понимать, в чём состоит вклад сегодняшних Нобелевских лауреатов по этим предметам.
А по экономической науке - не позволяет. То есть это в нашей стране, в которой традиция в экономической науке была прервана на семьдесят лет, не позволяет. Вчерашний или сегодняшний школьник (сегодня на лекции были и такие, и такие, и постарше, и ещё постарше) приходит и не видит разницы между болтуном-самоучкой и Нобелевским лауреатом. Они ему кажутся одинаково интересными или одинаково неинтересными. В предмете, в котором человек разбирается - хотя бы на уровне хорошего школьного курса, так не бывает - качество и класс работ и людей виден. Неудивительно, что в странах, где традиция экономической науки не прерывалась на десятилетия и где есть традиции экономического образования, процент болтунов в биологии, физике, медицине и экономике различается совсем не так радикально, как у нас. (Да, если кто-то думает, что экономика - это самый "уязвимый" для невежества предмет, вспомните о медицине. Или о социологии.)
Так. На Нобелевского лауреата по экономике - и как раз на человека, работы которого вывели-помогли вывести наше представление о поведении человека и фирмы на качественно новый уровень - можно будет посмотреть в мае. Эрик Маскин, которому полюбилась, похоже, Москва, прочтёт три лекции памяти Цви Грилихеса в РЭШ (спасибо фонду "Династия"!). В Москве, где есть десятки вузов с экономическими специальностями и где проходят на нормальном уровне 2-3 научных семинара в неделю во всём городе (то есть голод на такого рода события должен быть огромный) его лекции должны были бы собирать полные залы. Пустые места в зале на открытой лекции Нобелевского лауреата по экономике (а они будут) - это свидетельство того, что выпускники и студенты этих вузов, не говоря об аспирантах и профессорах, не доучились даже до того, чтобы понять, как мало они знают, раз лекция известного учёного кажется им малоинформативной.
Нобелевская премия и непонимание - это гениям. А у меня задача куда более скромная. Собрать 15 апреля в Политехническом музее в серии "Публичных лекций" Polit.ru такую же аудиторию, как у Михаила сегодня. А это, как показывают вышеприведённое рассуждение, совсем непростая задача. Скромная, но непростая.
